На примере семьи Базаровых и Кирсановых автор показывает столкновение поколений и идеологическое противостояние, обусловленное кризисной ситуацией 1860-х годов. Конфликт развивается в двух направлениях: в идеологическом и морально-психологическом, который всегда возникает при взаимодействии отцов и детей. Нарушение запретов, выход за пределы привычного – таково условие личного и коллективного развития.
Евгений Базаров отрицает жизнеспособность прежнего строя и надеется на то, что консервативные, либеральные взгляды окажутся раздавлены народным течением. Он критично настроен по отношению к собственным родителям и к старшим родственникам Аркадия Кирсанова, который с отцом и дядей проживает в одном имении.
Базаров – врач по образованию и нигилист по убеждениям, настроен демократично и считает, что общество нуждается в лечении от различных пороков и устаревших правил. Он насмешливо относится буквально ко всему:
«…этакие у него удивительные воротнички, точно каменные, и подбородок так аккуратно выбрит. Аркадий Николаич, ведь это смешно…» – говорит он про Павла Петровича.
Не правда ли, странно оценивать человека по внешнему виду, тем более, если вспомнить строки Пушкина «быть можно дельным человеком и думать о красе ногтей».
Дуэль между Базаровым и Павлом Петровичем навсегда разводит героев по разные стороны, Кирсанов получает ранение, а соперник вынужден навсегда покинуть приветливую усадьбу в Марьино. Он может ранить, но не может переубедить, не способен изменить ситуацию, не совсем понятно, на что вообще ориентируется Базаров, какой смысл вкладывает в свои поступки.
Более похож на радикального студента, чем на человека со зрелыми взглядами, говорит о разумном выборе, но словно в «сферическом вакууме», где неприменимы законы жизни, а обитают идеальные существа, понимающие, ответственные. У него отсутствует движущая идея, которая могла бы сплотить единомышленников.
При этом Евгений настаивает, что «настоящий человек тот, о котором думать нечего, а которого надобно слушаться или ненавидеть», то есть, принимает роль отдельной личности и способность воздействовать на окружающих. По его мнению, чтобы обрести новые понятия, необходимо полностью отказаться от прежних.
Когда Павел Петрович говорит:
«Вы всё разрушаете. Да ведь надобно же и строить»,
Базаров отвечает:
«Это уже не наше дело. Сперва нужно место расчистить».
Похожая позиция отражается и в строках «Интернационала», написанного в дни Парижской коммуны в 1871 году через десятилетие после романа.
«Русский Инсаров» в чём-то копирует болгарского юношу с пылкими идеями о скорой победе революции, который тоже безвременно скончался на пути к достижению цели. Базаров перед смертью предрекает, что он, видимо, «не нужен России» и «меня вы забудете… мёртвый живому не товарищ». Революционный путь опасен и грозит непредсказуемыми последствиями, «от копеечной свечи Москва сгорела». Тургенев не видел в обществе реальной силы, которая смогла бы изменить ситуацию, вековые порядки аристократии и офицерских чинов.
Убеждения Павла Петровича словно продолжают общественную полемику западников и славянофилов, но его жизнь за границей тоже бесплодна.
«Он ничего русского не читает, но на письменном столе у него находится серебряная пепельница в виде мужицкого лаптя»
– описание точно передаёт сущность русского либерализма, пафосного, но
пустотелого. Зато Аркадий и Николай Петрович обрели семейное счастье и смогли воспользоваться плодами материального благополучия. Они показали, что все противоречия должны дополнять друг друга и продолжать общее дело.
И только родители Базарова – Василий Иванович и Арина Власьевна бывают на кладбище, где «овцы безвозбранно бродят по могилам». А цветы на погосте «говорят о вечном примирении и о жизни бесконечной».