Борис! Пишу вам, как вы и просили ранее перед отъездом… О жизни нашей после случившейся трагедии. Тихон, муж покойной, долго пререкался с матушкой, но не смог полностью отказаться от материнской любви и заботы. Он сильно состарился за столь непродолжительный срок, поседел. Дурных слов в ваш, Борис, адрес не произносил, да и не вспоминал вас более. Сейчас мысли Тихона поглощены произошедшей трагедией, он все ещё не может принять случившееся, ищет виновного, а на себя и не подумает. Позвольте же и мне мысли изложить собственные на этот счёт.
Катерина была человеком со светлой душой, которая однажды сильно ошиблась с выбором супруга. Я отчётливо помню, что изначально это была девушка, излучающая добро. Жаль, она не была заинтересована в научной литературе или физике, не хотела слушать истории о создании вечного двигателя. Однако при таких её скромных и субъективных недостатках она вполне могла претендовать на счастье, что так и не пришло. В начале судьба преподнесла ей инфантильного супруга, который никак не мог оторваться от матери. Их совместное проживание, что нельзя назвать семьёй, было обречено.
Кто же в наши дни придерживается Домостроя и пытается наладить жизнь дикими методами? Не раз говорил я Кабанихе, что не должна она лезть с устаревшими советами к новой семье, а должна оставаться неприметной помощницей, которая старается наладить взаимоотношения с невесткой. Да не помогли мои советы, ведь Катерине многого пришлось натерпеться от рук свекрови и супруга. Она ведь даже проводить никогда не могла его по-человечески. Кабаниха словно по часам отмеряла время для плача, а после причитала на чрезмерную эмоциональность Катерины. Кто же такое вытерпит? Но девушка терпела, все желая понравиться свекрови. Жаль мне её, таких жён сегодня поискать надо.
Но вы, Борис, тоже внесли свой вклад в случившееся. Кто же надоумил вас так играть с чувствами людей? Может показаться, что мне нет дела до эмоций и любви, ведь я поглощен наукой, посвящаю ей все время в попытках совершить великое открытие. Однако это не мешает мне замечать ту низость поступков, которые позволяют себе некоторые представители общества, прикрываясь не столько Домостроем и современными порядками, сколько лживыми чувствами. Борис, вы ведь знали о несчастье Катерины, могли поддержать её на нелёгком пути и подставить плечо, как настоящий мужчина. Но вы оказались трусом, которому категорически нельзя доверить ни сердце, ни страну.
Я относился к вам положительно, надеялся, что вы сможете вдохнуть жизнь и развитие в наш небольшой город. Однако вы продемонстрировали всю подлость человеческой души, подтолкнули несчастную к обрыву. Жизнь её могла сложиться лучше прежнего, если бы вы не покинули её в минуту страданий и душевных терзаний. Вина за трагедию останется камнем на вашем сердце.
Я все ещё помню, как Катерина отчаянно шагнула вниз, а наши земляки практически не обратили внимание. Страх и ужас рассеялся через мгновение. Я подумал тогда, что мир не потерял человека, ведь Катерину никогда не ценили и не замечали у нас.
Возможно, трагедии удалось бы избежать, если бы окружающие относились к другу другу без барьера в виде Домостроя и старинных предписаний. Вероятно, тогда мы бы все смогли быть счастливы. Может быть, мы смогли бы быть настоящими людьми, а не пародией на них.
Всё ещё в раздумьях над проектированием и созданием вечного двигателя,
Кулигин.